Здесь обитают мои неувязки со временем и пространством, разноцветные коты и заблудившиеся радиоволны двадцатилетней давности.
среда, 10 сентября 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Осень уже здесь. Она в моей голове, в заторможенном восприятии перетекающего на новый этап времени. А внутри меня сидит человек в кресле, ливень сползает густой плёнкой по стеклу и горячий кофе греет худые, постоянно мерзнущие руки. По вечерам человек ходит беспокойно по комнате, рисует себя другого - старше, умнее и благополучнее, и когда в уставших глазах его сливаются в одно иллюзия и реальность - накинув пальто, размашистым шагом он бесстрашно выходит в дождевую муть- опять слушать музыку в несуразно больших наушниках и кататься на автобусах до конечной.
вторник, 02 сентября 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Шататься во сне по коридорам Убежища - чрезвычайно увлекательное занятие. Ласково трогаешь рукой прохладную стену с облупившейся голубой краской и понимаешь- вот ещё одно место, где странно спокойно, уютно и хорошо. Свет только до сих пор не пойму откуда берётся. Вроде бы висят под потолком застрявшие в текстурах половинки окон с одним и тем же зимним видом как из подвального окошка (дорожка, посыпаная грязным песком, черные стволы деревьев и пробегают изредка ноги случайных прохожих) , но вот как это все устроено - абсолютно неясно. Зато там столько ответвлений и выходов, ведущих в самые неожиданные места (в подсобку огромной школы, например, или в бассейн с водой, в которой не получается плавать, или прямо на городскую улицу), что раз за разом находится что -то новое для того, кто осмеливается открывать эти приржавевшие к стенам обитые сталью двери и дверцы.
понедельник, 01 сентября 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Сидеть, смотреть в темноту за окном и пить обжигающий чай. Гладить кошку-Ватрушку, которая урчит на коленях. Злюкать Чарли, распушившегося будто лесной зверек. Читать книгу и рисовать. Столько всего осенью делать особенно приятно. В комнате пока что срач, но скоро все поменяется. Появится новый житель, в кроватке которого коты пока устроили себе лежбище. Я теперь не просто космический распиздяй-аксолотль, а ещё и к тому же человек семейный, и даже со штампом в паспорте. Аж самой смешно, прости Господи 
.
А ещё мы приехали обратно. Причин оказалось много, слишком много, чтобы писать их где-либо. Первые недели были ужасны своей серостью и однообразием, потом появились занятия, люди неадекватные неожиданно подкинули проблем. Но все же, теперь, когда лето кончилось, можно смело сказать - это было хорошее лето -с путешествиями, новыми друзьями, килограммами ненормально огромной деревенской малины, и бледным закатным небом на глади пензенской водички, ставшей пригодной для купания лишь под конец августа.
.А ещё мы приехали обратно. Причин оказалось много, слишком много, чтобы писать их где-либо. Первые недели были ужасны своей серостью и однообразием, потом появились занятия, люди неадекватные неожиданно подкинули проблем. Но все же, теперь, когда лето кончилось, можно смело сказать - это было хорошее лето -с путешествиями, новыми друзьями, килограммами ненормально огромной деревенской малины, и бледным закатным небом на глади пензенской водички, ставшей пригодной для купания лишь под конец августа.
пятница, 06 июня 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Вот такую картину запечатлел сегодня Саша с перрона)))
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
четверг, 05 июня 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Опять хочется в Крым или хотя бы залезть на один из тех холмов, что в великом множестве раскинулись слева и справа от М5, скинуть рюкзак в траву, разжечь костер, а потом, развалившись в блаженном равнодушии, наблюдать, как медленно садится солнышко, клубится над далекими городами смог и огоньки машин, бегущих по трассе становятся все ярче и торопливей перед приближающейся темнотой.
среда, 04 июня 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Надо бы сделать аккаунт на Ярмарке Мастеров и обратить свои усилия в нужное русло. С работой у меня жопа жопная невиданных масштабов, так что время исправлять кривизну верхних конечностей и хуячить-с круглосуточно хэнд- мэйд поделки небольшой стоимости и оригинального вида. Глядишь кто и захочет обогатить Аксолотля с семейством рублей на 300. А сразу подобревший Аксолотль пойдет и купит себе на эти деньги уже не сигарет с бухлом, а мороженку и огромную бутыль божественно холодного тархуна, к которому в последнее время пристрастился в связи с запретом на бифитер с тоником.
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Снится невесомость, третий раз за всю жизнь, третий день подряд. Огромные механизмы космических станций, висящие в пространстве и Космос - беззвучный и почти беззвездный, привычно смотрящий через стекло иллюминатора. Невесомость - весьма приятное чувство, как только удается побороть желудок и внушить голове, что это не все вокруг, а только ты беспомощно крутишься от стены к стене, не находя опоры. Внутри каюты тепло и спокойно, но если зависнуть возле окна - тревожная чернота затягивает и начинает мерещиться в гудении ламп и шорохе воздушных фильтров древний многомиллиардный шепот всех тех, кто прожил свою жизнь твердо стоя ногами на каменной планетной тверди, никогда не побеждая законов гравитации и даже не помышляя вырваться за пределы мыльного пузыря атмосферы.
Маленький по ночам шевелится - переворачивается с боку на бок, толкается ручками. Может быть это его сны снятся мне - его мечты о путешествиях и его невесомость? Не огорчайся, но ты родишься слишком рано для всего этого - только на старости лет, возможно, доведется тебе увидеть корабли с маршрутом в один конец, светящимися иглами прошивающие земное небо.
Маленький по ночам шевелится - переворачивается с боку на бок, толкается ручками. Может быть это его сны снятся мне - его мечты о путешествиях и его невесомость? Не огорчайся, но ты родишься слишком рано для всего этого - только на старости лет, возможно, доведется тебе увидеть корабли с маршрутом в один конец, светящимися иглами прошивающие земное небо.
вторник, 03 июня 2014
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
Ноги, так удобно сложенные под столом, в один прекрасный момент затекли и отнялись напрочь. Обе. Пришлось сквозь смех орать, чтобы Саша пришел и вызволил меня из столь неудобного положения. Произвол моих конечностей забавлял окружающих еще минут 10, а потом все уехали. Придется опять сидеть полдня одной - наблюдать в окно за плавящимися на солнце прохожими и слушать несчастных, наглухо запертых в клетке птиц.
Единственное, чего я не переношу напрочь, независимо от места пребывания - это одиночество. А здесь, вдали от друзей и родителей, оно грызет меня изнутри еще больше и не несет ни новых мыслей, ни душевного отдыха. Пытаюсь перебороть почти материальную тоску по котам, которые остались далеко-далеко и ждут переезда вслед за нами. Их кормят и гладят, и ,в общем-то волноваться не о чем, но боюсь, что они не поверили в то, что мы вернемся за ними. Маленькая кошка- Ватрушка таскала по полу убитого приемным папой стрижа, урча над ним, как маленький тигр, и вроде бы все было беззаботно и весело. Но когда начали сгребать сумки к порогу- Чарли смотрел своими янтарными глазами до того разумно - безрадостно, что хотелось, плюнув на все, запихнуть его в раскоряченный на полу чемодан вместо одежды и прочих дорожных вещей. Неудивительно, что стоило нам отойти из комнаты на пять минут, как он оставил нам на память самую пахучую часть себя, которую мы обнаружили лишь открыв чемодан по приезду. Знал, зассанец, что руки за полтыщи верст не дотянутся свершить правосудие, ну да ничего, пусть пока живет в неведении о том, что его "подарок" не остался незамеченным)
Единственное, чего я не переношу напрочь, независимо от места пребывания - это одиночество. А здесь, вдали от друзей и родителей, оно грызет меня изнутри еще больше и не несет ни новых мыслей, ни душевного отдыха. Пытаюсь перебороть почти материальную тоску по котам, которые остались далеко-далеко и ждут переезда вслед за нами. Их кормят и гладят, и ,в общем-то волноваться не о чем, но боюсь, что они не поверили в то, что мы вернемся за ними. Маленькая кошка- Ватрушка таскала по полу убитого приемным папой стрижа, урча над ним, как маленький тигр, и вроде бы все было беззаботно и весело. Но когда начали сгребать сумки к порогу- Чарли смотрел своими янтарными глазами до того разумно - безрадостно, что хотелось, плюнув на все, запихнуть его в раскоряченный на полу чемодан вместо одежды и прочих дорожных вещей. Неудивительно, что стоило нам отойти из комнаты на пять минут, как он оставил нам на память самую пахучую часть себя, которую мы обнаружили лишь открыв чемодан по приезду. Знал, зассанец, что руки за полтыщи верст не дотянутся свершить правосудие, ну да ничего, пусть пока живет в неведении о том, что его "подарок" не остался незамеченным)
Семь раз отмерь - один раз об дверь.
"Я тоже стану большим, и я назад вернусь,
С подножки спрыгну у серых стен.
Пойду на старый вокзал, который знал наизусть,
Где да и теперь забыл не совсем.
И в полдень губы вспомнят очертания нот
Когда-то крепко был заучен урок!
И улыбнется флейта, и, сбиваясь, споет
Тугой мотив железных дорог".
На прошлой неделе случилось странное - после трех месяцев сборов, споров и ожиданий - сели два человека в поезд и поехали практически вникуда. Безумные летние предприятия были нам конечно не в новинку, но это все их переплюнуло с легкостью. Теперь мы в Москве. Странное умиротворение пролилось на мой измученный теснотой и безделием мозг, стоило выйти из вагона - небо здешнее - будто бы старше, осознаннее и значимей, обняло облаками громадины домов и не давит нисколько, и само никуда не рвется, а просто и спокойно держит все на своих местах. И людям совсем нет дела ни до чего, и это так успокаивает.
Родители в мутном 94 году, когда на улицах, бывало, постреливали , а в переходах продавали ксивы и дипломы, осмелились привезти меня сюда, так что здесь тоже есть отзвуки далекого детства - лет 10 снились мне после той поездки движущиеся подземные лестницы и крошечные капсулы - аквариумы вагонов метро, летящие со свистом по подземным кишкам тоннелей, словно светящиеся паразиты по внутренностям гигантской доисторической глубоководной рыбы.
Через 20 лет здесь по-прежнему, кажется, легче жить и дышать, но вот чем и как жить - пока непонятно. Я ничего не умею делать - только пописывать стишки и заметки себе в стол, да рисовать дребедень и потому день за днем проходит в поисках подходящего занятия, которое могло бы прокормить нас пельменями и кофеином. А между тем, лето наступило и самолеты летают над домом, где мы живем так низко,что дрожат стекла, и столько дорог раскинуто в разные стороны, что природная моя склонность к безделью берет верх - глаза слипаются сами собой при виде монитора, а мозг притворяется то спящим, то контуженным.
С подножки спрыгну у серых стен.
Пойду на старый вокзал, который знал наизусть,
Где да и теперь забыл не совсем.
И в полдень губы вспомнят очертания нот
Когда-то крепко был заучен урок!
И улыбнется флейта, и, сбиваясь, споет
Тугой мотив железных дорог".
На прошлой неделе случилось странное - после трех месяцев сборов, споров и ожиданий - сели два человека в поезд и поехали практически вникуда. Безумные летние предприятия были нам конечно не в новинку, но это все их переплюнуло с легкостью. Теперь мы в Москве. Странное умиротворение пролилось на мой измученный теснотой и безделием мозг, стоило выйти из вагона - небо здешнее - будто бы старше, осознаннее и значимей, обняло облаками громадины домов и не давит нисколько, и само никуда не рвется, а просто и спокойно держит все на своих местах. И людям совсем нет дела ни до чего, и это так успокаивает.
Родители в мутном 94 году, когда на улицах, бывало, постреливали , а в переходах продавали ксивы и дипломы, осмелились привезти меня сюда, так что здесь тоже есть отзвуки далекого детства - лет 10 снились мне после той поездки движущиеся подземные лестницы и крошечные капсулы - аквариумы вагонов метро, летящие со свистом по подземным кишкам тоннелей, словно светящиеся паразиты по внутренностям гигантской доисторической глубоководной рыбы.
Через 20 лет здесь по-прежнему, кажется, легче жить и дышать, но вот чем и как жить - пока непонятно. Я ничего не умею делать - только пописывать стишки и заметки себе в стол, да рисовать дребедень и потому день за днем проходит в поисках подходящего занятия, которое могло бы прокормить нас пельменями и кофеином. А между тем, лето наступило и самолеты летают над домом, где мы живем так низко,что дрожат стекла, и столько дорог раскинуто в разные стороны, что природная моя склонность к безделью берет верх - глаза слипаются сами собой при виде монитора, а мозг притворяется то спящим, то контуженным.